Россия впервые развернуто декларировала свою политику в ответ на новую концепцию энергосоюза ЕС. Глава “Газпрома” Алексей Миллер на специально подготовленной конференции в Берлине признал, что модель работы монополии в Европе разваливается, обвинил в этом потребителей и власти ЕС и переложил на них ответственность за последствия вплоть до остановки поставок. Москва готова продолжать диалог, в том числе по правилам Брюсселя, но он будет жестким. В такой ситуации все более вероятным выглядит сценарий движения ЕС к альтернативным поставщикам, в том числе Ирану, пишет “Коммерсантъ”.

Речь главы “Газпрома” Алексея Миллера стала центральным пунктом конференции по энергобезопасности, организованной в Берлине клубом “Валдай”. Очевидно, для того ее и собрали: помимо господина Миллера на роль ключевого спикера тянул разве что глава Минэнерго Александр Новак. Европейская сторона была представлена лишь генеральным секретарем Энергетической хартии Урбаном Руснаком, то есть диалога организаторы мероприятия не планировали. Аудитория, на которую направлено обращение, была определена темой и местом проведения конференции — по сути, речь идет об официальном ответе России на последние инициативы по созданию европейского энергосоюза и концепции энергобезопасности ЕС.

В выступлении, которое транслировал телеканал “Россия 24″, Алексей Миллер подробно описал плачевное состояние российско-европейских газовых отношений. Основная проблема, по словам топ-менеджера, в том, что ЕС хочет в отношениях с Россией уйти от взаимозависимости, которую и отражали действовавшие более 40 лет долгосрочные контракты. Теперь, подчеркнул он, ЕС “целенаправленно в одностороннем порядке” стремится переложить все риски — спроса, цены, транзита и создания мощностей по добыче и транспорту — на поставщика газа”, что создает большие сложности для “Газпрома”. “Европа должна дать четкий и ясный ответ — нужна ли ей эта ресурсная база или нет”,— заключил Алексей Миллер.

Последствия отрицательного ответа глава “Газпрома” обрисовал не менее четко. Говоря о создании энергосоюза ЕС, он подчеркнул, что если Еврокомиссия захочет установить единую импортную цену на газ, “то это будет не самая низкая из тех цен, по которым мы поставляем газ в Европу”. Более того, впервые официально и открыто от лица “Газпрома” прозвучала угроза остановки поставок. “Обращаю ваше внимание, в чем наше конкурентное преимущество — мы можем держать паузу, если надо, мы эту паузу будем держать, если нас просто к этому вынудят”,— заявил господин Миллер.

До сих пор и российские власти, и руководство “Газпрома” настаивали, что по своей воле никогда не нарушат контрактных обязательств перед европейскими клиентами. Сейчас речь также идет об отчасти вынужденной ситуации — если Европа сделает невозможной реализацию проекта газопровода “Турецкий поток”, как это уже произошло в декабре 2014 года с South Stream. Алексей Миллер подчеркнул, что проект “блокировался только с целью сохранения статус-кво транзита через Украину”.

“Турецкий поток” также задуман как обходной маршрут и становится одним из наиболее острых вопросов российско-европейских газовых отношений — господин Миллер уделил ему примерно половину выступления. Он подчеркнул, что “Турецкий поток” доставит российский газ к границе Турции и Греции, а все риски по созданию газопроводов от этой точки “лежат на Еврокомиссии”: после 2019 года “Газпром” намерен прекратить транзит газа через Украину. В контрактах “Газпрома” с европейскими потребителями прописаны пункты сдачи газа (по украинскому направлению это в основном австрийский Баумгартен), поэтому непоставка газа в них будет нарушением контракта — из слов Алексея Миллера следует, что “Газпром” готов пойти на это.

Жесткую позицию Москвы отчасти компенсирует признание того, что она готова принять по крайней мере часть правил Брюсселя. Алексей Миллер заявил, что “Газпром” может участвовать в создании газотранспортных мощностей от границы Греции и Турции на условиях Третьего энергопакета, применять который Россия до сих пор категорически не хотела и даже оспорила в ВТО, а также “обсуждать модели сотрудничества в том числе в рамках энергосоюза”.

В Еврокомиссии вчера заявили, что “не комментируют комментарии”. Но, по словам собеседников в Брюсселе, его позиция в газовых отношениях с Москвой тоже ужесточилась. Теперь претензии ЕС к “Газпрому” не сводятся только к принципам ценообразования и соблюдению требований Третьего энергопакета. ЕС, много и не слишком результативно обсуждавший в последние годы снижение зависимости от российского газа, теперь может форсировать решение этой проблемы, перейдя от теории к практике. Например, для южной Европы потенциальным поставщиком мог бы стать Иран, предметные переговоры с которым по этому вопросу Еврокомиссия хотела бы провести уже в этом году, дождавшись снятия со страны международных санкций.